Исследователи из Копенгагена, Осло и Майнца изучили этот вопрос. Отправной точкой стали протесты против COVID, которые основывались на трёх объединяющих стратегиях.
Новое международное исследование объясняет, как формируются альянсы между группами ультраправых и ультралевых на основе протестов. Такие альянсы между группами с противоположными идеологиями, обычно объединяемые общим врагом, называются «Querfront» (кверфронт).
«Сегодня мы видим альянсы между националистическими неонацистами и националистическими чёрными движениями, объединёнными ненавистью к евреям. Здесь противостояние определённой группе становится общей связью, которая объединяет две очень разные группы», — говорит Милан Обайди, доцент кафедры психологии Копенгагенского университета.
Вместе с коллегами из Осло и Майнца он является автором исследования, опубликованного в научном журнале British Journal of Social Psychology.
Исследователи отталкиваются от мобилизации против ограничений властей во время пандемии COVID-19. Они проанализировали 11 наблюдений за протестами и 30 углублённых интервью с участниками немецкого движения против локдауна.
«Большинство участников воспринимали движение как идеологически разнообразное, но они находили способы справиться с различиями», — говорит Обаиди.
Исследователи определили три основные причины, по которым демонстрации COVID смогли объединить крайние группы.
1. Общая идентичность: протесты были легитимизированы через фундаментальные идентичности — такие как «люди» или «критически мыслящие» — с общей целью восстановления конституции.
2. Защита союзников: участники протестов преуменьшали крайние взгляды среди своих соратников и критиковали категоризацию со стороны СМИ и властей.
3. Принятие разнообразия: участники смогли принять разнообразие протестного движения. Некоторые видели в разнообразии силу, пока протест оставался ненасильственным.
«Мы видим, что, когда люди сталкиваются с серьёзной угрозой — такой как пандемия — идеологические различия становятся менее важными, чем выживание и свобода. Речь идёт о создании чувства «мы» даже с теми, с кем вы обычно боролись», — объясняет Обаиди.
Он отмечает, что пандемия COVID угрожала не только нашему физическому выживанию. Она также угрожала нашим ценностям и социальным структурам:
«Локдауны повлияли на нашу национальную идентичность и социальные отношения, а пандемия также представляла угрозу экономическому выживанию, поскольку многие предприятия и частные лица понесли тяжёлые потери. Поэтому нельзя просто сказать, что идеология становится менее важной, чем выживание. Пандемия угрожает нам на нескольких уровнях — биологическом, экономическом и ценностном», — отмечает Обаиди.
В целом исследователи оценивают, что движения кверфронт могут быть как источником единства, так и риском радикализации. Когда кризис закончится, эти альянсы часто распадаются — и могут оставить благодатную почву для экстремизма.
«Важно понимать эти механизмы, потому что они применимы не только к пандемиям. Мы видим похожие закономерности в климатических протестах и движениях за цифровые права», — говорит Обаиди.
Исследование указывает на то, что будущие усилия по борьбе с поляризацией должны сочетать теорию социальной идентичности с идеями из психологии коалиций.
«Это может помочь навести мосты между группами — не открывая двери экстремизму», — говорит Обаиди.
Предоставлено Копенгагенским университетом.