Легендарный киберпанк Ник Сабо и Райан Уоткинс, соучредитель Syncracy Capital, представили противоположные подходы к пониманию динамики цен Ethereum и механизмов его оценки в паре постов в X. Вместе они выглядят как диалог о том, что на самом деле движет ценами на Layer-1.
Цена Ethereum не связана с его полезностью
Основное утверждение Сабо категорично: «Фундаментальная проблема с оценкой ETH заключается в том, что основные варианты использования Ethereum в значительной степени не связаны с его рыночной стоимостью». По его мнению, Ethereum «может быть очень полезным», его приложения «могут приносить большой доход», и всё же «цена ETH может быть низкой — или наоборот — между ними мало связи».
Он противопоставляет это Биткойну, чьё «основное предназначение — быть средством сбережения, которое тесно связано с ценой», добавляя, что «базовая конструкция Биткойна гораздо больше подходит для этого варианта использования, поэтому ETH не может просто имитировать его, он должен полагаться на другие варианты использования, слабо связанные с его ценой». Для Сабо суть в том, что полезность в Ethereum не всегда приводит к росту стоимости ETH, тогда как предназначение и цена Биткойна изначально связаны.
Почему цена ETH выросла втрое с апреля?
Уоткинс подходит к рынку с противоположной точки зрения, утверждая, что инвесторы слишком усложняют модели оценки Layer-1, в то время как цена и нарративы делают основную работу. «Снова и снова я вижу, как люди слишком много думают об оценках L1», — написал он, охарактеризовав последний этап роста силы ETH как поворот в нарративе, а не прорыв в электронных таблицах.
Он утверждает, что разница между ценой ETH в 1400 долларов и 5000 долларов — это Bitmine. В апреле, по его словам, «Ethereum был умирающей платформой». Сегодня «это сеть стейблкоинов и следующая «биткоин-подобная» возможность для институций».
Уоткинс подчёркивает, что отсутствие согласованных методологий оценки создаёт вакуум, который могут заполнить только нарративы и относительные рамки. Он выдвигает конкурирующие бычьи аргументы не как убеждения, а как открытые гипотезы: «Бычий сценарий для ETH заключается в том, что он станет долей от мирового ВВП? А что, если он станет «программируемым Биткойном», который по своей сути нельзя оценить? А может, и то и другое? Правда в том, что никто не знает».
Эта неопределённость, по его словам, подталкивает рынки к ориентации на простые сравнения и потоки: «Так что происходит, когда рынок вместо этого ориентируется на относительную стоимость и нарративы? Ну, BTC стоит 2 триллиона долларов. Так кто же скажет, что ETH не может составлять 50% от этой суммы? Он предлагает надмножество функций Биткойна, не так ли? ETH — 500 миллиардов долларов. Почему бы SOL не стать 100% или более от этой суммы? Это лучший продукт с большей тягой практически по всем экономическим показателям».
Он отвергает эти рассуждения как «глупые» упражнения, но полезные для навигации: «Мы можем теоретизировать сколько угодно или ориентироваться в окружающей среде перед нами». Пока фундаментальные факторы не восстановятся, «не переусердствуйте».
В заключительной фразе он чётко определяет суть: «Существует огромное конкурентное преимущество у активов, которые проникли в массовое сознание и сохранились во времени. Это игра потоков и нарративов, пока вечеринка не закончится».
Оба взгляда могут быть верны одновременно. Рынки могут продолжать оценивать ETH в основном через нарративы и относительные ценности, в то время как вопрос, который ставит Сабо — может ли дизайн Ethereum когда-либо жёстко установить прочную связь между сетевой полезностью и стоимостью токенов — остаётся без ответа. Пока что сам спор является сигналом: ETH проходит через цикл, в котором восприятие цели, а не только измеримые аналоги денежных потоков, задают тон.
На момент публикации ETH торговался по цене 4701,92 доллара.
Не является инвестиционной рекомендацией.