В недавнем исследовании доктор Клодин Абегг и её коллеги проанализировали останки мумифицированного черепа, хранящегося в коллекции Музея кантональной археологии и истории Лозанны.
Исследование, [опубликованное](https://onlinelibrary.wiley.com/doi/10.1002/oa.70022) в International Journal of Osteoarchaeology, включало анализ происхождения останков и возможной истории жизни человека I Y-001.
За последнее десятилетие многие музеи по всему миру взялись за переоценку человеческих останков, найденных в их старых коллекциях, чтобы контекстуализировать эти останки, вернуть им законные истории и представить варианты их сохранения в будущем.
Человек I Y-001 был одним из таких индивидов, переданных в музей Луи Куффре. Куффре эмигрировал в Перу, а затем переехал в Чили. В 1876 году Куффре отправил череп вместе с двумя десятками других археологических артефактов в музей своего родного города в Лозанне.
На черепе была прикреплена этикетка с указанием его предполагаемого происхождения: «№ 10 — череп инки из Боливии из кантона Айяч, провинция Амасуйос, найден в руинах индейцев на равнине Кордильер у подножия горы Иллимани на высоте 12 900 футов. Согласно традициям нынешних индейцев, этот череп принадлежит вождю племени».
Однако переосмысление черепа и этикетки дало дополнительную информацию. Упоминание «индейских руин» в заметке, скорее всего, относится к «чуллпе» — типу погребальной башни, используемой народом аймара.
Эти структуры были обычной частью погребальной традиции вокруг озера Титикака, сегодня расположенного в провинции Лос-Андес, которая исторически входила в кантон Айяч (Айгачи), откуда, как предполагалось, был взят череп. Кроме того, чуллпы обычно предназначались для членов высшего социального слоя, хотя не обязательно только для вождей.
Дальнейшее исследование черепа выявило три особенности:
* Череп, принадлежавший взрослому мужчине, был искусственно вытянут. Эта практика обычно использовалась для обозначения групповой идентичности и не была связана с инками.
* Интересно, что эта практика также помогает установить относительную датировку черепа. Поскольку радиоуглеродное датирование не проводилось из-за деструктивности процедуры и отсутствия археологического контекста, теоретически невозможно определить временные рамки жизни этого человека. Однако, зная, что аймара практиковали связывание черепов, и учитывая исторические данные, можно предположить, что череп по крайней мере 350 лет.
* У мужчины была попытка трепанации, которая так и не была завершена. Попытка не убила человека, поскольку признаки заживления указывают на то, что он прожил некоторое время после попытки процедуры.
Доктор Абегг отмечает, что невозможно сказать, почему трепанация так и не была завершена, поскольку могло быть множество причин.
Последняя особенность, выявленная у I Y-001, — зубной абсцесс. Исследование предполагает, что это могло быть связано с плохой гигиеной полости рта, что является распространённой причиной возникновения такого недуга. Другая возможность заключается в том, что человек I Y-001 жевал листья коки, что при чрезмерном употреблении может привести к образованию абсцессов и потере зубов.
Почему останки Y-001 были отправлены в Швейцарию, также можно предположить, если учесть исторический контекст. Согласно письму в Географическое общество Ла-Паса 1890-х годов, Адольф Бандельер пишет о регионе Патакамая (примерно в 80 км к юго-востоку от Айгачи). Он упоминает лёгкость и обилие приобретения человеческих черепов в 1800-х годах.
Письмо предполагает, что черепа часто разграблялись как местными, так и иностранными деятелями для исследовательских целей.
Случай с человеком I Y-001 иллюстрирует сложные этические и методологические проблемы, с которыми сталкиваются современные музеи при работе с историческими коллекциями человеческих останков.